Особо опасная особь - Страница 65

— Неправда, — сказал Умник.

— Чистейшая правда! Ты хотел меня, но боялся. Боялся! Почему? Из-за того, что я переделанная?

— Да, — смущенно произнес Умник. — Извини, солнышко. Я знаю, что с тобой все в порядке, но… Комплекс у меня такой, с ним очень трудно бороться. Я против генных переделок. Я стараюсь даже не дотрагиваться до людей, которым ввели присадки.

— Вот именно! — глаза Лины полыхнули гневом. — А говоришь — не брезгуешь! Все, попался ты, Умник, вляпался. Переспал с переделанной девчонкой, даже без презерватива. Теперь вовек не отмоешься.

— Перестань, пожалуйста.

— Одного не понимаю — как ты ко мне тогда целоваться полез по собственной воле? Ах да, тогда ты еще не знал, что я переделанная. А откуда узнал, кстати?

— Я взял анализ слюны.

— Так вот для чего ты целовался! — Лина вскочила на ноги, с грохотом уронив табуретку. — Ну и сволочь! Господи, что за жизнь у меня такая — все меня используют! Сначала Виктор, теперь ты!

— Я спасаю тебя, Лина. Спасаю.

— Ну спасибо! И что ты будешь делать со мной дальше? Продашь на биообразцы?

— Мы уедем отсюда. В место, где будем в безопасности. Там ты отойдешь, отогреешься душой. И узнаешь, что такое настоящая жизнь, настоящее счастье.

— Куда мы уедем? В твою страну?

— Да.

— Как она хоть называется?

— Пока не могу сказать.

— Это вообще на Земле находится? Или где-нибудь на астероиде? Может, ты инопланетянин, Умник? Спиртного не пьешь, кофе не переносишь, до людей дотрагиваться тебе противно…

— На Земле.

— Умник, что все это значит? — спросила Лина. — Кто ты такой на самом деле?

— Человек. Просто человек. Слик. Гид.

— Почему ты возишься со мной?

— Потому что люблю тебя.

— Ага-ага. Гид-мардж влюбился в клиентку. И превозмог во имя любви свое отвращение к половым актам с переделанными. Трогательная романтическая история.

— А что, по-твоему, такого быть не может? — Умник улыбнулся.

— Как-то не верится.

— Ты умная девочка, — сказал Умник. — Пожалуй, даже слишком умная — это осложняет твою жизнь, потому что каждый факт ты подвергаешь скептическому анализу. Но это не страшно. Потому что в конце концов ты поверишь мне, и привыкнешь ко мне, и будешь жить со мной, и радоваться каждому дню.

— Размечтался…

— Все будет так, как я сказал. Спорим? — Умник протянул руку.

— На что? Давай на бутылку коньяка! Хорошего, французского.

— Коньяка? — слик передернул плечами. — А ладно, пойдет. Давай лапу.

— Зачем?

— В моей стране так положено, — пояснил Умник. — Когда спорят, пожимают друг другу руки и разбивают ребром ладони. Вот так.

Он показал — как.

— А, я поняла, откуда ты, — сказала Лина. — Я видела такое по телевизору. По-моему, это в Норвегии так спорят. Значит, ты скандинав, да?

— Приблизительно, — сказал Умник.

* * *

Агент Руди Картер сидел в кабинете, положив на стол ноги в лакированных черных туфлях, курил тонкую сигару и пускал дым в потолок.

Давно у него не было такого скверного настроения.

— Пароль: “Жизнь — дерьмо”, — сказал он. — Отзыв: “Люди — лжецы”.

Монитор на столе ожил, на нем появилась квадратная физиономия агента Фила Брема.

— Отдыхаешь, Руди? — спросил Брем.

— Размышляю о жизни. Что нового?

— Кое-что интересное. Поймал наконец-то этого Адама, племянника нашего Джозефа Горны, допросил его. Оказывается, у Джозефа есть ранчо где-то в лесу, в Мичигане. Он периодически ездит туда ловить рыбу. Есть большая вероятность, что он скрывается именно там.

— Отлично, — Картер кивнул. — Едем на ранчо, стало быть? Искупаемся в речке, посмотрим, какой улов у старины Джо?

— Не получится. Племянник не знает, где это место точно находится.

— Врет, — уверенно заявил Руди. — Вези этого Адама сюда. Я из него Еву сделаю, но информацию вытащу.

— Бесполезно. Он на самом деле не знает. Я просканировал его мозги — пусто. Джозеф всегда ездит туда один, Адам никогда там не был, да и не больно-то интересовался этим самым ранчо.

— Ясно. — Руди убрал ноги со стола, придвинул к себе клавиатуру. — Сейчас прозвоню по базе. Где ты говоришь, у него фазенда? В Мичигане? Меж сосен и берез, на ягодной полянке?

— Я уже прозвонил. По нулям. Ранчо записано на какого-то другого человека. Да, похоже, и не ранчо это вовсе — так, одно название, рыбачий домишко на берегу речки и четверть акра земли, заросшей кустами. В Мичигане таких частных владений — несколько тысяч.

— Да хоть миллион! — Руди придвинулся к экрану вплотную — так, что брызги слюны полетели на стекло. — Мне нужен этот хренов глист, инопланетный червяк, и ради него я не то что Мичиган, все Штаты на уши поставлю! Заказывай скипер, я хватаю Карлоса, и через полчаса прыгаем к озерам. Я не я, если сегодня же не найду чертово ранчо и Джо на нем. Все понятно?

— Понятно… — хмуро пробурчал Фил. — Ты хоть спал ночью, Руди?

— Спал.

— А я — нет.

— Ерунда. На месте отоспишься, дам тебе на это пару часов.

— Ну спасибо, благодетель, — сказал Фил Брем. — Вовек не забуду.

Хиту смотрел на мир глазами пожилого, изможденного, нездорового человечка. Человечек стоял по колено в воде уже два часа подряд — ноги его замерзли и потеряли чувствительность, мошонка сжалась, тощий живот, казалось, прилип к позвоночнику, лицо и руки покрылись волдырями от укусов мошкары. Человечек Джо застыл как изваяние, опустив в воду бесполезную удочку без лески. Между ног его плавали черные окуни. Джо не обращал на них внимания. Голову его заполнял равномерный, механический рокот — фразы на архаичном английском, латинском, польском языках сменяли друг друга с монотонностью заевшей пластинки: