Особо опасная особь - Страница 51

— Ничего я не хочу, — просипел Ушастый. — Зачем вы мне это рассказываете? Не хочу ничего знать!

— Виктору Дельгадо помешало разумное существо! — заявил Фил Брем, торжество прозвучало в его голосе. — Оказывается, на Стансе существует-таки разумный вид! И один представитель этого вида проник в лабораторию Дельгадо и захватил Виктора, а потом покинул его и теперь разгуливает по Нью-Йорку! Вы представляете, Стив, какое это событие?! На Земле находится живой инопланетянин!

— Захватил… Покинул… — Ушастый недоуменно помотал уродливой головой. — Это как?

— Раса разумных червей. Кишечные паразиты крупных стансовских хищников, наподобие наших лентецов. Они могут контролировать поведение животных — а теперь, как выясняется, и человека. Понимаете, какое сокровище попало на нашу планету? Сейчас мы активно ищем его. Уверен — не пройдет нескольких дней, и инопланетянин будет в наших руках.

— И что вы с ним сделаете? В контакт вступите? Экспедицию на Станс организуете с целью культурного обмена?

— Культурный обмен? С глистами? — Брем рассмеялся. — Да что вы, Стив? Для нас этот червь — источник ценнейших утилит, россыпь генных сапфиров и алмазов, набор золотых хромосом. Мы разберем его на части, разложим на молекулы, соберем снова и вытянем все полезное, что только можно вытянуть на нынешнем этапе развития технологий.

— Небось, опять все пойдет для секретных нужд обороны? — ляпнул Ушастый.

Ну кто тянул его за язык? Брем моментально посуровел, подобрался, улыбка исчезла с его лица.

— Именно так, господин Береник. А вы чего хотели? Думаете, европейцы, китайцы, или, скажем, те же русские сделали бы по-другому? Государственные интересы всегда начинаются с обороны. С эффективной обороны. Все остальное — потом.

— Все готово, — сказал Картер, подходя к ним. — Можно идти. Наш маленький уродливый друг успел убить большую часть информации и сжег кислотой биоматериал девчонки. Может, удастся что-то восстановить. Впрочем, нет смысла восстанавливать — скоро мы всех их выловим, и девчонку, и червя, и Умника этого.

— Вот и все, господин Береник, — сказал агент Брем, — наши дела с вами закончены.

Он встал со стула, взял чемоданчик-мнемосканер и, не оборачиваясь, вышел из комнаты.

Остался негр Рудольф Картер. Ушастый таращился на него, потел, трясся и не мог сказать ни слова.

— Знаю, знаю, какой вопрос вертится у тебя на языке, мардж, — сказал Картер. — “А что вы со мной сделаете?” Так ведь?

Ушастый молча кивнул.

— Ты, конечно, понимаешь, что мы не можем оставить тебя с твоими лишними знаниями просто так на свободе. От многих знаний — многие печали. Понимаешь?

Ушастый кивнул снова, мотнул слоновьими ушами.

— Так вот, Стив Береник, у тебя есть два варианта. Вариант первый — мы забираем тебя с собой, ты попадаешь на всю жизнь в Юту, в ту самую секретную зону, о которой ты почему-то знаешь, и живешь там, и работаешь, приносишь пользу американскому обществу. Вариант второй — я стреляю в твою мутантскую башку, она лопается, как гнилая тыква, душа твоя освобождается и стремительно несется вверх, в рай, коего ты, несомненно, заслужил, на встречу с апостолом Петром. Какой вариант ты выбираешь?

— Первый, — пропищал Ушастый, ликуя, не веря собственному счастью. — То есть, господин агент Картер, я имею в виду, конечно, что поеду с вами в Юту, я давно мечтал там работать…

— Не угадал. — Картер лениво вынул пистолет и всадил три пули в голову Ушастого. Ушастый свалился на пол вниз лицом. Картер перевернул тело носком ботинка, глаза Береника уставились на него в мертвом изумлении. — Не угадал вариант, дурень, — повторил Картер. — Кому ты там нужен, в Юте? Был бы нужен — сидел бы там уже лет десять как. А так — лежи здесь, воняй, разлагайся. Пока.

Он взял баул и вышел в дверь.

День 5

Лина провела ночь в пригородном мотеле — самом дешевом, который только могла найти. Не выспалась, спать мешало все — дрянной матрас, скрипящий ржавыми пружинами, рев мотоциклов за окном, топот и пьяные разборки в коридоре, оргиастические вопли за тонкими перегородками стен. Мотель, как и водится у заведений такого пошиба, служил пристанищем для парочек, желающих перепихнуться, но не имеющих должного количества денег, чтобы сделать это в приличных условиях.

Деньги у Лины были — она успела обналичить половину своего счета в уличном банкомате. Увы, только половину — больше наличности в банкомате не оказалось. Когда же минут через пять она подъехала к следующему банкомату, счет ее уже был заблокирован, о чем вежливо сообщила надпись на экране. Кроме того, ей предлагалось подождать на месте десять минут для уточнения банковской информации. Нечего и говорить, что Лина ждать не стала, прыгнула на своего коня и спешно ретировалась. Уточнение информации… Моргнуть не успеешь — к банкомату примчится ближайшая полицейская машина и повяжут Лину как миленькую. Она теперь в розыске и любое ее обращение к любому электронному устройству означает, что она засветилась, обозначила свои координаты.

Лина на собственной шкуре почувствовала, что значит быть “промытой”. То, что было столь привычным в повседневной жизни, оборачивалось теперь против нее. На самом деле, как удобно — не таскать с собой пачки купюр, расплачиваться электронной картой за все — от еды до телефонных счетов, знать, что в какое бы место ты ни пришла, пропуск обеспечен, потому что служба охраны узнает о твоей безупречной репутации через несколько секунд, тебе улыбнутся и скажут: “Добро пожаловать, мисс Горны, счастливы видеть вас в нашем заведении”. Теперь же доступ в большинство зданий приличной части города был для Лины закрыт — плакала ее репутация, теперь она преступница черт знает какой степени, а идентификация личности осуществляется в каждом офисе, каждом супермаркете, каждом ресторане. Лина никогда не обращала внимания на постоянный контроль — ну что в нем такого, так положено, способствует безопасности, неприкосновенности личности, снижению преступности и все такое… Теперь, став изгоем, она оказалась вычеркнутой из жизни приличных людей.