Особо опасная особь - Страница 106

106

И тут грянул гром, и выяснилось, что поздно уже креститься… Жители России начали болеть и умирать. Болезни набросились на людей подобно стае бешеных собак, и не было от них спасения. Рак, пневмония, грипп, корь и гепатит — все то, от чего, казалось бы, избавились навеки, отправляло людей в могилы быстро и гарантированно. Никакие лекарства, в том числе новейшие, не помогали. Через три месяца подобная эпидемия началась и в других странах, привитых от пьянства. К тому времени уже было точно известно — заболевают и умирают именно те, кто до прививки страдал алкоголизмом или хотя бы имел к нему наследственную предрасположенность. Славяно-тюркский Союз превратился в огромный госпиталь, потом — в большую братскую могилу… Через год все было кончено. В России вымерла пятая часть населения, прочие страны пострадали меньше, особенно тюрки, но и им досталось преизрядно. Смерть прогулялась по просторам Евразии с кавалерийской лихостью и унесла жизней больше, чем последняя мировая война.

Виной всему, как оказалось, стала неустойчивость присадки, изготовленной русскими, — через годы после прививки один из генных кластеров начинал мутировать, образовывал собственную плазмиду, она искала участки хромосом, ответственные за хронический алкоголизм, и, если находила их, — запускала программу уничтожения иммунной системы человека. По-научному это называлось “Последствия ретенционной дисмутации рекомбинантных ДНК”, но в народе прижилось словосочетание “Алкогольный мор” — по-своему меткое и всеобъемлющее.

Массовая гибель людей вызвала масштабное недовольство оставшихся в живых. По странам Союза прокатились волны беспорядков и путчей, кое-где власть захватили местные наполеоны, немедленно заявившие о суверенитете и экономической независимости. Южные соседи разом оживились и накинулись на Среднюю Азию как падалыцики, стараясь оттяпать куски пожирнее. Правительство России было близко к падению… однако, и не думало падать — напротив, собрало все лояльные силы в кулак и надавало сим кулаком по головам тех, кто смел воспользоваться народным горем в корыстных целях. В Славяно-тюркском Союзе было введено чрезвычайное положение с временным ограничением свобод и прав граждан. Границы закрыли, моджахедов выбили обратно в Афганистан и Курдистан, мятежные поселки на Кавказе и в Сибири обработали усыпляющим газом, зачинщиков бунта взяли тепленькими и увезли в неизвестном направлении. И, конечно, запретили применение большей части гено— и биоприсадок — тоже временно, но, как оказалось позже, — навсегда.

Правозащитники всего мира взвыли от столь вопиющего попрания свободы. Евросоюз и североамериканские страны, давно погрязшие в политических стычках, вдруг объединились во имя демократии и наложили на Славяно-тюркский Союз экономические санкции — масштабные, жесткие, бескомпромиссные и абсолютно бессмысленные в реалиях процветающего международного изоляционизма. Тем более бессмысленные, что Поднебесная безоговорочно поддержала Россию и ее союзников. Одолжила денег, помогла в войне против южан и попутно намекнула, что пора бы России вспомнить о Синем драконе и заняться проблемой стабилизированного потребления.

Стабилизированное потребление было достигнуто в Славянотюркосоюзе без особых проблем — через несколько лет после того, как прошел алкогольный мор. Жизнь наладилась, военное положение отменили, границы открыли, помирились с Европой. Все, что осталось, — запрет на геноприсадки и напряженные отношения с Америкой.

Теперь Лина понимала, почему у Умника алкоголь вызывал такое отвращение. Если бы лучше знала историю, догадалась бы сразу, что Умник — русский. Это ж надо — русские, оказывается, самая непьющая нация. Обхохочешься. Во всех комиксах, которые Лина читала в детстве, русские казаки-террористы в синих штанах с лампасами, с длинными чубами, со зверскими лицами день и ночь пили водку и мутный самогон из огромных бутылей, и закусывали солеными огурцами.

Вот, пожалуй, и все. Теперь Лина узнала о России и Америке то, что хотела узнать. Оставалось лишь проверить, насколько это соответствует истине. Доверять всему безоговорочно? Ну уж дудки!

К примеру, Михаил собирается завтра попить пивка. Он заявил об этом прямо и незатейливо и не видит в этом ничего особенного. Он что, не русский? На полках магазина в КБК стоит полный набор алкогольных напитков — от немецкого пива до французского коньяка и шотландского виски. Для кого это все продается — для иностранных шпионов? Были в информации, полученной Линой, явные нестыковки.

“Нужно увидеть все собственными глазами, — думала Лина. — Увидеть и понять”.

День 13

— Эй, народ, — Мишка колотил в дверь. — Выходи, стройся! На шашлык шагом марш, мать вашу!

Юрий вернулся со своей реабилитации аж к четырем пополудни — понятно, не захотел отпускать Лину одну со “зверем” Мишкой. Оделся по полной форме — плотные камуфляжные штаны, шнурованные ботинки, рубашка с длинными рукавами. И Лину заставил одеться так же — и это в летнюю жару! Заявил, что у озера полно комаров. Лина безропотно оделась, не хотела сердить и без того разозленного Умника. Днем она пыталась купить в магазине купальник, но, как ни странно, не нашла. Более того, поймала странный взгляд продавщицы, когда спросила, почему в магазине нет такой простой вещи, как бикини. “Не бывает у нас такого”, — сказала продавщица, и Лина не стала требовать разъяснений. Ладно, нет так нет, обойдемся трусиками и топиком. Но купаться будем обязательно.

Лина открыла дверь. Мишка толпился в коридоре, окруженный эмалированным ведром, кучей пакетов со снедью, рюкзаками и переносным холодильником. Непонятно было, как он умудрился принести все это на себе в одиночку.

106